Новые рассказы о прошлом - Виктор Житинкин

Разглядывая фото, офицеры от души смеялись не столько над голыми людьми, сколько над комментариями хозяйки. Она умно отмечала физические недостатки голых людей, будь то мужчина или женщина. Ее фразы приходилось переводить Алехину для того, чтобы и капитан знал, о чем она говорит, но при переводе, молодой офицер еще от себя добавлял кое-что, чтобы добавить веселья.

Среди фотографий она нашла себя и ничуть не стесняясь, протянула ее на общий просмотр. Перебирая фотографии, Марион нашла одну, нужную, прижала ее к груди, а когда все уткнулись в черно-белые изображения, она положила ее перед Алехиным. На цветной фотографии была Моника.

«Какая красивая женщина»! – думал лейтенант, боясь сказать эти слова вслух.

Он поднял глаза, Моника ни сколько не смущаясь, наблюдала за ним.

– Да, да. Ты прав, – уловив взгляд офицера, сказала Марион. – Это она. Красивая, не правда ли? Красивого тела не нужно стесняться.

Время шло, стол пустел. Мама и дочь многозначительно переглянулись, Моника встала из-за стола, простилась со всеми и удалилась.

Когда она ушла, Марион, немного хмельная, подперев подбородок рукой и, повернув голову в пол-оборота к Алехину, стала негромко говорить:

– Трудно ей. Она молода, красива, но одна, подолгу одна. Муж не балует ее, он приезжает очень редко, а каково ей одной. Наша деревня мала, все знают друг друга и, поэтому, с местными мужчинами не следует иметь дела. Обязательно все расскажут мужу. А хотеть ее, конечно, все мужчины хотят. С вами, военными – лучше. Вас не знает никто, вы никого не знаете. И еще одно хорошо, вы – чистые. Военные не бывают больными. Всем в таком случае будет хорошо: и молодой женщине, и гостю, и нам, родителям нашей девочки.

Она говорила медленно, и очень внятно. Лишь малую часть, сказанного ею, офицер мог не понять. Сначала он плохо понимал, что хочет эта женщина, но постепенно до него стал доходить весь смысл ее монолога. Он заволновался, сердце учащенно забилось, приводя в возбуждение весь организм.

В это время капитан с Гансом продолжали рассматривать фотографии, тыча в них корявыми пальцами. Они оба говорили, явно не понимая друг друга, но души их в этот момент были родственны. Они соглашались друг с другом, кивая головами и улыбаясь.

Что случилось с лейтенантом, он сам не мог понять. Наверное, он был еще слишком молод. К тому же, он не был еще избалован женщинами.

Когда Марион спросила его, не сможет ли он остаться и переночевать с Моникой, он до такой степени растерялся и испугался, что ни секунды не подумав, выпалил:

– Нет, – о чем жалел, наверное, всю жизнь. – Я не могу. Я должен быть на полигоне, там будут ждать меня.

Он струсил! Он боялся не своей слабости, боялся их, немцев, боялся, что они его за что-то могут осудить. Здраво рассуждая, осуждать его можно было за участие в продаже бензина и последующей за этим выпивкой. Но ему предложили сделать добро для всей этой немецкой семьи, при этом, получив такое…, что в жизни не каждому достается.

Услышав категоричное «нет» от лейтенанта, Марион погрустнела, и она с сожалением проговорила:

– Я хотела сделать как лучше. Но если нельзя, значит не судьба. Все! Нам пора спать.

Офицеры ушли. Пока заводилась машина, Алехин, сидя в кабинке, успел заметить, как погас свет в окне наверху, лишь бледный силуэт долго еще оставался видимым в темном проеме. На душе его стало пусто и противно, он ненавидел себя.

Ни о последнем разговоре с Марион, ни о силуэте за стеклом окна, он с капитаном не делился.

Через четверть часа, офицеры, оставив машину в парке, шагали в темноте в сторону скучившихся казарм. Лейтенант шел и проклинал себя за нерешительность, сопоставимую с трусостью. В наказание за это, вместо хорошей спальни с красивой женщиной, его ждала железная кровать в солдатской казарме. Что тут поделаешь? Каждому – свое.

30.07.2014

Ноннка

Мы снова встретились с тобой…

Но как мы оба изменились!

Года унылой чередой

От нас невидимо сокрылись.

Ищу в глазах твоих огня,

Ищу в душе своей волненья.

Ах! Как тебя, так и меня

Убило жизни тяготенье!

М.Ю.Лермонтов.

Поезд вырвался из леса и тут же за окнами вагона побежали стальные фермы железнодорожного моста через небольшую реку Кокшагу. Неведомая сила сдавила сердце Алексея. Упершись лбом в стекло, он смотрел, как за окном замелькали придорожные постройки. Он хотел видеть все, что происходило за окнами поезда. Здесь, на родине, его не было двадцать пять лет. Поезд стал сбавлять ход, запели, завизжали тормоза, за стеклом появилась платформа и люди на ней. Захлопали двери вагонов, и движение поезда прекратилось. Чтобы не толкаться на выходе, Алексей переждал бум и вышел на платформу из вагона последним.

Он с удовольствием обошел все здание вокзала, разглядывая его снаружи, посмотрел и внутри, все успело измениться за эти годы. Сейчас вокзал выглядел умытым и ухоженным, но архитектура здания изменений не претерпела.

Не будучи обремененным большим багажом, в его руках была лишь дорожная сумка средних размеров, Алексей решил пройтись от вокзала до центральной площади пешком. Сумка с широким ремнем на плече обузой не была, он шел уверенной походкой, разглядывая все подряд, что встречалось на его пути. Все так знакомо, что кажется родным, только слегка забытым. Пройдя по улице, название которой непременно должно было быть связано с космосом, поскольку в самом ее начале находилась скульптурная группа, изображающая человека в невесомости, он незаметно вышел на площадь с драматическим театром на ее северной стороне. Постояв немного на углу этой площади, он повернул в сторону городского базара, но, не доходя до него, остановил проходящую мимо машину такси, в которой уже сидела полненькая темноволосая, но голубоглазая женщина, примерно ровесница ему, Алексею. Таксист уточнил, куда нужно Алексею и, попросив разрешения у женщины взять попутного пассажира, махнул ему головой, указав на свободные сиденья. Когда машина тронулась, женщина обернулась раз, другой, но, видя, что Алексей никак не реагирует на нее, на время замолчала. Вскоре она попросила остановить машину возле большого магазина. Перед тем, как покинуть салон, женщина еще раз посмотрела на Алексея и, криво улыбнувшись, сказала звонким, не по годам, голосом:

– Господи! Ну, неужели я так сильно изменилась, что меня перестали узнавать люди? И, даже, старые друзья!

Когда машина вновь начала движение, Алексей оглянулся и посмотрел в заднее стекло. Женщина не отходила от того места, где ее высадили. Она смотрела вслед уходящей машине и, слегка приподняв руку, сделала несколько прощальных взмахов.

– Вы что, только что прибыли в наш город? – осторожно спросил водитель.

– А что, у меня на лице написано об этом?

– Я ненароком услышал слова женщины, адресованные вам, потому как больше некому. Я не раз уже подвозил ее вот к этому магазину. А наш город не так уж и велик, чтобы редко встречаться и забывать друзей. Следовательно: вы ее давно не видели, оттого и не узнали. Да и сумка у вас походная при себе.

– Елки зеленые! Неужели это – Ноннка? – сморщив нос, вслух проговорил Алексей. – У нее ничего не осталось общего с матерью в ее годы, а была так похожа на мать. Дорогой, нельзя никак вернуться к этому магазину?

– Было бы сказано, – сказал таксист и, круто развернув руль, мигом оказался на противоположной стороне дороги.

Остановив машину у магазина, водитель вышел из нее вместе с Алексеем. Они вдвоем оббежали все пространство у магазина и внутри его, но, увы… Найти женщину так и не получилось.

Возвратившись в машину, они некоторое время сидели, таращась во все стороны, но увидеть ушедшую попутчицу так и не смогли. Алексей уже на все сто был уверен, что только что, он оборвал ниточку, связывающую его с давней юностью, с той счастливой частью жизни, куда, не задумываясь, любой человек мечтал бы вернуться хоть на день, да, даже, хоть на миг. Получилось так, что он, просто-напросто отказался от такой встречи с человеком, с женщиной, в которую когда-то, там, в молодости был страстно влюблен.

Высаживая из машины Алексея, водитель посмотрел на него сочувствующим взглядом и спросил:

– Как найти вас, если что?

– Я пробуду здесь всего две недели и снова исчезну, возможно, навсегда. Но я приехал к сестре, повидаться, вот ее сотовый телефон. Появится возможность, встретишь еще раз эту женщину, ее адрес передай по этому телефону. Ну, если телефон будет – еще лучше. Спасибо! Да! Чуть не забыл, меня Алексеем зовут. Не забудь, Алексей я.

Алексей уходил, а водитель продолжал стоять и смотреть ему вслед. Странный какой-то мужик, думал Алексей. Интересно, почему он принял такое участие в поисках этой женщины? Разве мало людей встречается и расстается прямо на его глазах во время работы? Может, он по природе такой человек: душевный и впечатлительный. Наверное, не вывелись еще добрые люди в этом городе.